|
О. Э. Мандельштам
* * *
Квартира тиха, как бумага --
Пустая без всяких затей --
И слышно, как булькает влага
По трубам внутри батарей.
Имущество в полном порядке,
Лягушкой застыл телефон,
Видавшие виды монатки
На улицу просятся вон.
А стены проклятые тонки,
И некуда больше бежать --
А я как дурак на гребенке
Обязан кому-то играть...
Наглей комсомольской ячейки
И вузовской песни наглей,
Присевших на школьной скамейке
Учить щебетать палачей.
Пайковые книги читаю,
Пеньковые речи ловлю,
И грозное баюшки-баю
Кулацкому баю пою.
Какой-нибудь изобразитель,
Чесатель колхозного льна,
Чернила и крови смеситель
Достоин такого рожна.
Какой-нибудь честный предатель,
Проваренный в чистках, как соль,
Жены и детей содержатель --
Такую ухлопает моль...
И столько мучительной злости
Таит в себе каждый намек,
Как будто вколачивал гвозди
Некрасова здесь молоток.
Давай же с тобой, как на плахе,
За семьдесят лет, начинать --
Тебе, старику и неряхе,
Пора сапогами стучать.
И вместо ключа Иппокрены
Давнишнего страха струя
Ворвется в халтурные стены
Московского злого жилья.
[Москва, Фурманов переулок, ноябрь 1933]
Закрыть
 |